Комментарий к Закону №2017-1339 от 15 сентября 2017 «О доверии в сфере политики» и органическому закону №2017-1338 от 15 сентября 2017 «О доверии в политической жизни»

» Повышение нравственности усилиями государства «

Качество функционирования представительных демократий зависит, разумеется, от индивидуальных качеств представителей и их поведения. И тогда кажется вполне логичным, что представитель, который требует от граждан придерживаться или воздерживаться от определенного поведения, сам этого поведения придерживается.

Часто можно услышать, что большая часть французских граждан сомневается сегодня в честности политического представительства, полностью или частично. Это явление, конечно же, не ново, но в эпоху информации оно приобретает все новые объемы. Недостаток честности депутата может серьезным образом подорвать доверие гражданина, тем более когда торговля информацией толкает к конкурентному поведению и необоснованным комментариям в трактовке происходящего. В данном контексте гарантия честности представителей может оказаться жизненно необходимой для выживания представительной системы.

Именно эти вопросы и рассчитывали разрешить законы, обычный[1] и органический[2], от 15 сентября 2017 года «О доверии в политической жизни». Благодаря мастерству в исполнении текстов удалось обозначить общую направленность этих реформ. Однако, ясно видно, что эти законы, обычный и органический, развивают идею административного контроля за честностью избранного лица (I). Развитие этого контроля приводит довольно неожиданным образом законодателя к тому, что Конституциональный Совет получает полномочия исполнять карательные функции (II).

          I. Административное повышение нравственности политической жизни

Идея этого органического закона, как и обычного закона отличным образом резюмируется в параграфе 24 решения касательно органического закона, принятого 8 сентября 2017 года Конституционным Советом[3], в котором указывается «цель усиления гарантий честности и неподкупности данных лиц [парламентариев]». К этому замечанию добавляется содержание параграфа 35 решения от того же дня, относительно обычного закона[4], а именно признание стремления увеличить «доверие граждан к государственной деятельности» путем усиления «гарантий честности представителей публичной власти», как цель всеобщего интереса. Эта цель главным образом ложится на плечи администрации согласно названным законам, обычному и органическому.

Администрации отводится центральная роль, которая затрагивает несколько периодов политической жизни. Центральное значение этой роли обусловлено главным образом стремлением предупредить поведение, которое может нарушить доверие граждан. Однако роль администрации не ограничивается поддержанием порядка в политической жизни, она также гарантирует, в силу статьи 28 обычного закона, течение этой жизни при соблюдении принципов плюрализма. Так, в данной статье учреждается должность медиатора предоставления кредитов кандидатам и политическим партиям. Назначенный декретом Президента Республики, он будет обеспечивать «диалог» между кандидатами и кредитными учреждениями или финансовыми компаниями. Помимо этого только тот, кто будет зарегистрирован на территории государства-члена Европейского Союза, сможет быть избран для финансирования избирательных кампаний или предоставления кредитов, с тем чтобы позволить финансирование избирательной кампании[5].

Что касается физических лиц, то здесь ограничение еще более жесткое, так как только лица, имеющие французское гражданство, смогут дать денег кандидату[6].

К целому скоплению административных служащих по медиации и независимым административным органам власти, в чьи обязанности входит контроль за честностью представителей, добавляется еще увеличение, особенно в рамках этого контроля за честностью, компетенций председателей Национального Собрания и Сената, а следовательно создание внутренних административных органов в каждой ассамблее. Регламентарный характер данных законов не вызывает сомнений. Отмена статьи 23 обычного закона Конституционным Советом приобретает еще большее значение, так как, не вдаваясь в подробности, он объявляет противоречащей Конституции способность главы правительства определять «условия, способы и рамки компенсации издержек на получение и представление членов Правительства» декретом после консультации Государственного Совета, в то время как статья 34 Конституции от 4 октября 1958 года ясно устанавливает, что бюджетные вопросы относятся к области закона.

Помимо центральной роли администрации с точки зрения надлежащего функционирования политической жизни, следует отметить, что эти гарантии честности относятся к двум различным периодам политической жизни, а именно выборам и мандату. Контроль за выборными процедурами и кандидатурами в народные избранники или президентство Республики является продолжением закона от 11 марта 1988 года касательно финансовой прозрачности политической жизни[7]. Речь идет скорее о контроле за политической жизнью с целью усиления доверия граждан к своим представителям.

Напротив, контроль за поведением избранников, их имуществом, коллегами или в целом соответствие их личного поведения закону не может представляться как зависящее от доверия по отношению к ним. Речь идет об усилении доверия по отношению к способности регламентарной власти устранить избранных, чье поведение наносит ущерб не только их собственному имиджу, но, через их имидж, всему политическому классу. В продолжение закона от 11 октября 2013 года[8] касательно прозрачности политической жизни, названные законы (обычный и органический) устанавливают контроль за политической жизнью. Об этом свидетельствует отмена статьи 9 обычного закона Конституционным Советом. Члены Конституционного Совета отклонили возможность для высшей власти ради прозрачности политической жизни знакомиться, в рамках контроля, с данными о связях депутатов, посчитав, что такой доступ нарушил бы право на уважение частной жизни. Конституционный Совет таким образом защитил личность, а не должность, которую та занимает.

Из этого следует усиление регламентарной власти и ее контроля, особенно над держателями законодательной власти. Это усиление однако, как кажется, останавливается на способности налагать санкции. Но не доходя до компетенции судьи судов общей юрисдикции в данной области, органический закон, а именно его статья 2 предоставляет возможность личной санкции конституционному судье, открывая путь к новому типу судебного разбирательства.

          II. Новый предмет судебного разбирательства в Конституционном Совете

Статья 2[9] органического закона от 15 сентября 2017 года предусматривает, что «в отсутствии соответствия [налоговой ситуации депутата с законом], Конституционный Совет, в который обращается бюро Национального Собрания, проинформированное налоговой администрацией, может официально объявить о прекращении его мандата».

Проверяя соответствие этой статьи Конституции, Совет настоял в параграфе 17 на том факте, что принципы, заявленные в статье 8 Декларации 1789 года, распространяются на «любую санкцию, которая имеет характер наказания». Кроме того, в параграфе 18 Совет посчитал сначала, что санкция, созданная законодателем, передает ему «возможность вынесения санкции в силу тяжести нарушения», и посчитал, что «он должен учесть, при вынесении решения о невозможности быть избранным, обстоятельства, которых они касаются». Конституционный Совет таким образом действует как гарант пропорциональности и индивидуализации наказаний.

Эта эволюция компетенций Конституционного Совета может вызывать вопросы. Кажется логичным, что эта роль должна быть передана ему с целью гарантии беспристрастности решения, тем не менее никто не отменял тот факт, что Совет таким образом судит лиц, а не только тексты и особые государственные события, как например национальные выборы. Тогда как судебный характер этой компетенции не может быть утвержден в отсутствие случаев для изучения, бесспорно, из заключения самого Конституционного Совета, что он приобретает компетенции репрессивного и личностного характера.

Поставленный во главе административного повышения нравственности в политической жизни путем предоставления права «смещения» депутата, Конституционный Совет, гарант фундаментальных прав и политических институтов, должен отныне стать также гарантом честности политических служащих. Будем с еще большим интересом следить за первыми судебными разбирательствами подобного рода.

[1] Закон № 2017-1339 от 15 сентября 2017 «О доверии в политической жизни», опубликованный в Журналь Оффисьель №217 от 16 сентября 2017 года.

[2] Органический закон №2017-1338 от 15 сентября 2017 года «О доверии в политической жизни», опубликованный в Журналь Оффисьель №217 от 16 сентября 2017 года.

[3] Решение DC №2017-753 от 8 сентября 2017 года, Конституционный Совет Французской Республики

[4] Решение DC №2017-753 от 8 сентября 2017 года, Конституционный Совет Французской Республики

[5] Статьи 25 и 26 Закона № 2017-1339 от 15 сентября 2017 «О доверии в политической жизни»

[6] Статья 26 Закона № 2017-1339 от 15 сентября 2017 «О доверии в политической жизни»

[7] Закон № 88-227 от 11 марта 1988 «О финансовой прозрачности политической жизни», опубликованный в Журналь Оффисьель 12 марта 1988 года

[8] Органический закон № 2013-906 от 11 октября 2013 «О финансовой прозрачности политической жизни», опубликованный в Журналь Оффисьель 12 октября 2013

[9] В своем решении №2017-753 DC от 8 сентября 2017, Конституционный Совет обращается к «статье 4». Действительно, статья 2 была объявлена несоответствующей Конституции и органический характер статьи 3 была объявлена недействующей.